ILLC

По всему Советскому Союзу с середины двадцатых годов усиленно шло проведение в жизнь закона о самообложении населения. Этот новый закон давал возможность выполнить в деревне много хозяйственных и культурных начинаний. Деревня еще во многом отставала от города. Город растет и развивается скорее, чем деревня. Советское государство еще было недостаточно богато, чтобы удовлетворить все хозяйственные нужды.

Сравним деревню 1917 года с деревней 1928 года. За это время деревня значительно обстроилась. Много выросло новых изб за это десятилетие. Земли помещиков, купцов, монастырей, которые прежде сдавливали деревню со всех сторон и не позволяли даже «куренка выпустить на улицу», после революции перешли в руки крестьянства (вернее, сельских коммун).

Вместо старой «трехполки», выматывавшей из крестьянина последние силы и взамен приносившей только полуголодное существование, повсюду проходило землеустройство и переход на многополье, давшее крестьянину возможность встать на ноги и во много раз увеличить доходность своего хозяйства. Вместо «сохи-матушки», которой крестьянин с допотопных времен ковырял свою землю пришел плуг, да и его уже сменяли сотни тракторов, бороздивших крестьянские поля. Вместо чахлой крестьянской лошади и коровенки, нередко можно было встретить образцовые племенные животноводческие хозяйства, которые служили примером для остальной части крестьянства. Таковы были экономические достижения, которые росли из года в год.

И все же был некий пробел в системе образования раннего СССР — боялись обучать советских граждан поголовно иностранным языкам, даже в таких крупных городах, как Москва, Киев, Ленинград. Хотя казалось бы, технику закупали в США, где-нибудь в Украине курсы английского в Позняках только помогли бы осваивать импортированную технику. Однако, это осознали в СССР значительно позже.

Велики были и культурные достижения. Значительно выросло за годы революции количество школ, причем, кроме школ I ступени в деревне появились школы II ступени, а в конце двадцатых школы крестьянской молодежи, количество которых тоже сильно росло. Выросло сильно и количество больниц в деревне. До революции большое значение в деревне имела бабка-знахарка, которая являлась специалистом по всем болезням. При Советах эту бабку деревня почти совершенно выбросила из своего быта, требуя ее замены врачом и больницей. Деревню уже перестал удовлетворять рядовой участковый врач, она уже требовала себе специалиста. Начинали в деревне открываться и специальные лечебные учреждения.

За эти годы по Республике было открыто несколько тысяч ясель, и каждый год деревня настойчиво требовала открытия новых. Наконец, тысячи изб-читален и красных уголков, рассыпанных по деревням Республики, изо дня в день вели большую культурную работу, поднимая сознание населения и тем самым повышая уровень его требований. Вот какие перемены можно было видеть в российской деревне, отойдя на 10 лет тому назад. Но всего этого для деревни было недостаточно. Вот тут-то и пришел на помощь закон о самообложении. С помощью этого закона само крестьянство могло собрать у себя необходимую сумму на то или иное недостающее для деревни мероприятие. Но ведь — говорили крестьяне — и раньше так было. Пожелай мы собрать деньги, и никто не мог запретить тратить их так, как хочется деревне. Нет, это не совсем так. Раньше от этого добровольного сбора можно было уклониться и никого нельзя было заставить принять участие в этом добровольном самообложении. Теперь же, после введения закона, уже не то. Постановление схода о самообложении становилось обязательным для всех. Отличительно и то, что новый закон предусматривал прогрессивность самообложения, т. е. кто больше имел, тот и больше платил по самообложению. Обычно это определялось размером сельскохозяйственного и подоходного налогов. Беднейшая же часть крестьянства могла и совсем быть освобождена от взноса по самообложению.

Читайте дальше.