ILLC

Таким образом, выходило, что только последняя группа крестьянства более или менее была обеспечена мылом, так как нормальное потребление мыла равняется одному фунту в месяц на человека. Этого конечно, добиться было трудно, потому начинали с маленького и первой задачей: ставили доведение душевого потребления мыла хотя бы до полфунта в месяц. То же, что было в середине и конце двадцатых годов, по справедливости можно было назвать «немытым царством».

То же самое обследование показало, как употребляется мыло при умывании. Оказывается: умывались совсем без мыла около 2/3 населения, умывались иногда с мылом около 3/4 населения и умывались ежедневно с мылом 1/10 населения. Вот как умывалась деревня. Понятно, что от нехватки мыла на руках и лице накапливалось большое количество грязи, которая затем служит источником заразы. Не лучше обстояло дело и с мытьем всего тела: мылись раз в неделю только одна шестая часть населения, раз в месяц — одна пятая и реже одного раза в месяц — около двух третей населения.

Из приведенных данных видно, что употребление мыла в советской деревне было недостаточным. Каковы же причины этого? Первая причина это тотальная бедность, вторая — некультурность и несознательность крестьянства. Нельзя считать первую причину самой основательной помехой к соблюдению чистоты. Экономическое благосостояние СССР росло из года в год, и даже при употреблении 3 фунтов мыла в месяц на крестьянскую семью составляло в итоге за год 5—7 рублей. Целиком эта была сумма большая, а разложенная по месяцам она, конечно, не вносила разорения в крестьянское хозяйство. Вместе с тем эти деньги, истраченные на мыло, сохраняли здоровье крестьянской семьи.

Гораздо серьезней вторая причина, бороться с которой было чрезвычайно трудно. Тут на помощь мобилизовывались, прежде всего, школьники, пионеры, комсомол. В своих текущих работах они касались и вопросов охраны здоровья, приобретали гигиенические навыки и должны были эти навыки вносить в свою семью. Своим личным примером можно многое сделать и постепенно предполагалась ввести мыло в обиход крестьянской семьи. Наконец, необходимо было следить за бесперебойным снабжением населения мылом местными кооперативами.

Не лучше, чем с мылом, в деревне обстояло дело и с полотенцами. Тем же обследованием было выяснено, что из ста человек крестьян только двое имели отдельные полотенца. А что значит в деревне общее полотенце — это каждый крестьянин сам знает. Захватанное, затрепанное, грязное, мокрое висит оно где-либо в углу и не каждый решался им вытереться. Мало того, что оно вызывает к себе брезгливое отношение, но оно далеко не безопасно в смысле передачи заразы. В редкой семье не было в те суровые годы каких-либо больных, часто и заразных.

Снабжение населения мануфактурой и изделиями из тканей в период НЭП было отдано на откуп частным предпринимателям. Подаешь заявление, регистрируешься у фининспектора (приходящих бухгалтеров тогда не было), открываешь мастерскую, магазин при ней — все это оформлялось быстро достаточно. Проблемы возникали потом — Советская власть установила жесткие квоты на поставку производимых на фабриках тканей на свободный рынок, да и закупочные цены были «кусающимися». Но были торговые кооперации при самих фабриках, где те же ткани отпускались дешево, но по рабочим талонам. таким образом, те, кто мог производить в нужном количестве те же полотенца, оказались отрезанными от доступа к нужному количеству материала для производства.

Между тем, большевикам кололо глаз и бережное обрамление икон в красных углах крестьянских изб, на всех зеркалах, иконах, на окнах висели чистые хорошие полотенца, которые для своего прямого назначения совсем не употреблялись. Чтобы сберечь свое здоровье, фельдшеры наставляли, что надо употреблять их для вытирания лица и рук и дать каждому члену семьи отдельное полотенце. Вместо одного длинного можно сделать два-три коротких и чаще менять их. Правильное употребление мыла и полотенца призваны были помочь сохранить здоровье крестьянской семьи.