Хворост для революции (часть 3)
Я лично не являюсь сибиряком, но служил срочную службу на Дальнем Востоке, и в нашем подразделении сибирских ребят было немало. К тому же, так сложилось, что я побывал и на Байкале, и на БАМе, и в Приамурье за два года армии. Да и в самом Приморье, где находился наш полк, достаточно посмотрел на характеры местного населения — не люди это, кремень. И даже с учетом того, что к 1980-му году большевики повыкорчевали из народа огромное количество смутьянов и лихих мужиков, уничтожили костяк сибирского казачества. И все же, снова хочу процитировать одно наблюдение сибирского журналиста начала ХХ века. Оно очень метко демонстрирует — кто встречал переселенцев в Сибири, насколько мощный физически и волей народ.
Так как я вспомнил о Стретенске, то позвольте передать вам и другую картинку, которую мне довелось наблюдать в этой богоспасаемой станице. Это было на днях, во второй половине ноября, утром, в жестокий, колючий мороз, вдвое горший от резкого беспорядочно метавшагося из стороны в сторону ветра. По Шилке, как по коридору, тянул «хиуз» и, отражаясь от беспорядочно нагроможденных по берегам сопок, вихрился в разных направлениях. Пока я добрался из своей гостиницы в камеру мирового судьи, отстоящую саженях в двухстах, мороз и ветер так обожгли мне лицо, что оно чуть ли не целый час пылало. Словом, погода на дворе стояла такая, какую и в Забайкалье можно наблюдать только в непосредственной близости больших рек, в теснинах которых всегда есть быстрое движение воздуха.
Тут-то я и повстречал оригинальную процессию, о которой хочу вам рассказать. Человек десять людей, верхом на невероятно косматых, но крепких лошаденках, спускались с набережной улицы на наледную дорогу Шилки. Все они были одинаково одеты и вооружены: у каждого за плечами, стволом вниз висела берданка, а под левыми переметными сумами седел брякали топоры и чайники. Переметные сумы были чудовищно огромны, так что трудно было сказать, служила ли лошадь специально для перевозки вьюк, или всадника. Гуськом, в полном порядке, как делают давно привычное, ставшее второй натурой дело, закутанные до глав, одетые в яманьи дохи всадники спустились на реку и потянулись не спеша, очевидно сохраняя силу лошадей, вдоль по едва наезженной по льду тропе.
— Ишь, спиртонос тронулся! — с оттенком зависти проговорил наблюдавший эту картину, рядом со мной шедший мещанин.
— Куда же повезли они спирт: — полюбопытствовал я, тщетно стараясь защитить лицо от жгучего морозного «хиуза».
— А кто их знает! Однако, верно, на Карийские промысла, а может и на Амазар.
— В этакую-то погоду и в такую даль!?
— Что ж погода? Что хиуз? Так это им подходяще, на стражу не налезут. Они погоды не боятся, привыкши. Идут себе «за всяко просто». Равно бы, однако, как и «зверовщики».Вот вам картинка! Чтоб отважиться на путешествие верхом, за сотни верст, в глухой, безлюдной тайге в подобную убийственную стужу, и делать это не по исключительной неотложной нужде, а как обыденное, промысловое дело, «за всяко просто», — для этого надо быть исключительно сильным и смелым человеком, каким и есть в действительности наш коренной сибиряк-зверопромышленник и, кольми паче, — спиртонос! Сидя в теплой комнате за самоваром, вы и представить себе, конечно, не можете, что за безграничная выносливость и железная энергия нужда, чтоб решиться на подобное предприятие; но клянусь, что я, человек бывалый в очень тяжелых походах, достаточно аскетичный, глядел вслед этим спиртоносам с большим и искренним уважением. Пусть ремесло их позорно, но отвага — выше всякой похвалы. Но выносливость — поистине изумительна. Но энергия — ничем не уступает энергии полярных исследователей.
[…] Какое мощное и верное сравнение – «битые карты», люди проигравшие все свои ставки в Европейской России, отправившиеся под обещания Столыпина в суровейший край Сибири, за тысячи верст со всем скарбом и семьями. Но что они там нашли? Еще больше обнищание и экономическое рабство (те, кто выжил в суровых сибирских зимах по первому году пребывания). Так разве им кто-нибудь мешал также наняться на своих землях? Не думаю, что их насильно сгоняли, и, уж точно, не в Сибирь. […]
[…] — Новостиshimus0 КОММЕНТАРИЕВ Дали бы для осуществления колонизации Приамурья таких людей, — ведь, и за Уралом у нас были сильные […]