ILLC

Начало читайте здесь.

Разрабатывая язык ЛИНКОС, ученые заведомо делали его таким, чтобы он передавал именно технологические знания о цивилизации на планете Земля — преимущественно, это формулы, сведения о научных и технических достижениях.

В самом деле, говорили ученые — мы (земляне), даже если и можем быть наименее развитой цивилизацией во вселенной, но уже не уровне дикарей находимся, чтобы показывать инопланетянам украшения с перламутром, как это делали племена дикарей, когда к ним на землю прибывали путешественники из Европы. Возможно, отчасти ученые и правы, если учесть то, что наука главнее культуры в иерархии ценностей космоса. Во всяком случае, профессор Иволгин был сторонником технократической версии космической иерархии ценностей.

Так вот, основной аргумент сторонников того, что инопланетяне обязаны знать точную формулировку теоремы Пифагора, состоит в следующем. Материальный мир един и подчинен единым законам — физическим и логическим. Наше знание есть отражение объективных свойств мира, а не игра ума по его собственным правилам. Если две цивилизации обладают достаточно полным знанием о мире, то их системы знаний должны в основных чертах совпадать (надо сказать, что эти предположения мне представляются бесспорными). Если некоторая цивилизация способна к общению с себе подобными, то она развита настолько, что ее система знаний достаточно полна.

Следовательно, опорные элементы двух таких систем, созданных разными цивилизациями, должны совпадать. Естественно предположить, что теорема Пифагора, будучи одним из опорных пунктов нашей системы знаний, скорее всего, попадет в качестве опорного пункта в систему знаний наших потенциальных собеседников — инопланетян. Эти аргументы также представляются довольно убедительными, но тут уже есть предмет для дискуссии. Дело в том, что наука — это не только (и даже не столько) готовая система знаний, но и деятельность по добыванию этих знаний. Добываемая система знаний есть не только отражение реальности, но и результат человеческой деятельности. Логика и методология этой деятельности не задается целиком объективной природой мира, но и зависит от некоторых чисто человеческих способов восприятия и осознания мира. Поясним это следующим простым примером. Получение математической теоремы не сводится только к формальному доказательству этой теоремы. Надо еще догадаться, что именно эту теорему следует пытаться доказывать или опровергать соответствующим примером.

Тут начинает работать интуиция ученого, основанная на уже имеющемся опыте добывания знаний. Известны многолетние попытки доказывать утверждения, в истинности которых математиков убеждала интуиция, но которые оказывались просто неверными. Одним из ярких (и, добавим, общеизвестных) примеров служит пятый постулат Эвклида — утверждение о том, что через точку, не лежащую на прямой, можно провести только одну прямую, параллельную данной. Только возникновение геометрии Лобачевского и дальнейшее доказательство непротиворечивости этой геометрии убедило математиков в том, что этот постулат не может быть доказан. Вряд ли у здравомыслящего ученого есть сомнение в том, что законы Ньютона, уравнения Максвелла или законы квантовой механики отражают физическую реальность. Но обязателен ли именно этот путь построения физических знаний: от понятия материальной частицы, ее траектории, к понятию поля и затем к категориям квантовой механики и понятию элементарной частицы?

И. Иволгин.

Читайте окончание.